Ангелы и Демоны | Сделать закладку
Лэнгдон улыбнулся. Виттория сделала прекрасный выбор. Роскошная гостиница старушки Европы над фонтаном «Тритон» работы Бернини... Более подходящего для них отеля в Риме не было. Нежась в постели, ученый услышал стук в дверь и понял, что его разбудило. Стук становился все сильнее.
Лэнгдон неохотно выбрался из кровати. Он испытывал легкое недоумение. «Никто не знает, что мы здесь», – подумал он и недоумение переросло в беспокойство. Он накинул роскошный фирменный гостиничный халат и вышел из спальни в прихожую. Постояв несколько секунд в раздумье, он распахнул тяжелую дубовую дверь.
На пороге стоял здоровенный детина в ослепительном сине-золотом наряде.
– Лейтенант Шартран из швейцарской гвардии, – представился посетитель.
В этом не было никакой необходимости, так как Лэнгдон сразу узнал офицера.
– Как... как вы нас нашли?
– Я увидел, как вы уходили ночью с площади, и последовал за вами. Очень рад, что вы еще здесь.
Лэнгдон ощутил некоторую тревогу. Неужели кардиналы послали лейтенанта для того, чтобы он эскортировал их в Ватикан? Ведь Виттория и он были единственными людьми вне коллегии, которые знали всю правду. Они таили в себе потенциальную угрозу церкви.
– Его святейшество попросил меня передать вам это, – сказал Шартран и вручил ему пакет с папской печатью.
Лэнгдон открыл пакет и прочитал написанное от руки послание:
"Мистер Лэнгдон и мисс Ветра!
Несмотря на то что мне очень хочется попросить вас хранить в тайне то, что произошло за последние 24 часа, я чувствую, что не имею права требовать от вас чего-либо после того, что вы уже сделали для нас. Поэтому я скромно отступаю в тень, в надежде, что ваши сердца подскажут вам правильный путь. Мне кажется, что мир сегодня стал немного лучше... не исключено, что вопросы обладают большей силой, нежели ответы на них.
Мои двери всегда для вас открыты.
Его святейшество Саверио Мортати".
* * *
Лэнгдон перечитал письмо дважды. Коллегия кардиналов определенно избрала благородного и достойного лидера.
Прежде чем Лэнгдон успел что-либо сказать, Шартран достал небольшой сверток и, передавая его ученому, сказал:
– В знак благодарности от его святейшества.
Лэнгдон взял сверток, который оказался на удивление тяжелым.
– По указу его святейшества данный артефакт, хранившийся в личном реликварии папы, передается вам в бессрочное пользование. Его святейшество просит вас только о том, чтобы вы, выражая свою последнюю волю в завещании, обеспечили возвращение этого предмета в место его первоначального нахождения.
Лэнгдон снял со свертка оберточную бумагу и... потерял дар речи. Это было шестое клеймо. «Ромб иллюминати».
– Желаю вам мира и благополучия, – с улыбкой произнес Шартран и повернулся, чтобы уйти.
– Благодарю... вас, – едва сумел выдавить Лэнгдон.
Он так разволновался, что никак не мог унять дрожь в судорожно сжимавших бесценный дар руках.
Швейцарский гвардеец, задержавшись в коридоре, спросил:
– Мистер Лэнгдон, вы позволите задать вам один вопрос?
– Конечно.
Лэнгдон неохотно выбрался из кровати. Он испытывал легкое недоумение. «Никто не знает, что мы здесь», – подумал он и недоумение переросло в беспокойство. Он накинул роскошный фирменный гостиничный халат и вышел из спальни в прихожую. Постояв несколько секунд в раздумье, он распахнул тяжелую дубовую дверь.
На пороге стоял здоровенный детина в ослепительном сине-золотом наряде.
– Лейтенант Шартран из швейцарской гвардии, – представился посетитель.
В этом не было никакой необходимости, так как Лэнгдон сразу узнал офицера.
– Как... как вы нас нашли?
– Я увидел, как вы уходили ночью с площади, и последовал за вами. Очень рад, что вы еще здесь.
Лэнгдон ощутил некоторую тревогу. Неужели кардиналы послали лейтенанта для того, чтобы он эскортировал их в Ватикан? Ведь Виттория и он были единственными людьми вне коллегии, которые знали всю правду. Они таили в себе потенциальную угрозу церкви.
– Его святейшество попросил меня передать вам это, – сказал Шартран и вручил ему пакет с папской печатью.
Лэнгдон открыл пакет и прочитал написанное от руки послание:
"Мистер Лэнгдон и мисс Ветра!
Несмотря на то что мне очень хочется попросить вас хранить в тайне то, что произошло за последние 24 часа, я чувствую, что не имею права требовать от вас чего-либо после того, что вы уже сделали для нас. Поэтому я скромно отступаю в тень, в надежде, что ваши сердца подскажут вам правильный путь. Мне кажется, что мир сегодня стал немного лучше... не исключено, что вопросы обладают большей силой, нежели ответы на них.
Мои двери всегда для вас открыты.
Его святейшество Саверио Мортати".
* * *
Лэнгдон перечитал письмо дважды. Коллегия кардиналов определенно избрала благородного и достойного лидера.
Прежде чем Лэнгдон успел что-либо сказать, Шартран достал небольшой сверток и, передавая его ученому, сказал:
– В знак благодарности от его святейшества.
Лэнгдон взял сверток, который оказался на удивление тяжелым.
– По указу его святейшества данный артефакт, хранившийся в личном реликварии папы, передается вам в бессрочное пользование. Его святейшество просит вас только о том, чтобы вы, выражая свою последнюю волю в завещании, обеспечили возвращение этого предмета в место его первоначального нахождения.
Лэнгдон снял со свертка оберточную бумагу и... потерял дар речи. Это было шестое клеймо. «Ромб иллюминати».
– Желаю вам мира и благополучия, – с улыбкой произнес Шартран и повернулся, чтобы уйти.
– Благодарю... вас, – едва сумел выдавить Лэнгдон.
Он так разволновался, что никак не мог унять дрожь в судорожно сжимавших бесценный дар руках.
Швейцарский гвардеец, задержавшись в коридоре, спросил:
– Мистер Лэнгдон, вы позволите задать вам один вопрос?
– Конечно.
»Браун Дэн
»Детективы,Криминал, Триллеры
В библиотеку
