Игры сердца | Сделать закладку
Вероятность того, что сразу подвернувшаяся женщина окажется стопроцентным попаданием, не слишком велика. Значит, надо быть готовым к случайным женщинам и уметь с ними расставаться. Он умел.
Была, конечно, более простая возможность решения этого вопроса: можно было каждый раз возвращаться не к случайной женщине, а к жене. Но жениться Иван не хотел, и причина для этого была вполне разумной: играть роль идеального мужа из анекдота, то есть слепоглухонемого капитана дальнего плавания, он не хотел. Заставлять жену играть роль Пенелопы, которая знай себе бесстрастно что-то ткет-расплетает да отказывает многочисленным женихам, не хотел тем более; он признавал за женщинами право на страсти.
За все в жизни надо платить – банально, но факт. Отсутствие семейных радостей – это издержка некоторых профессий, и его профессия в их числе. Но он выбрал эту профессию осознанно и платить за это отсутствием жены был готов. Да и не такая уж великая плата, кстати.
«О чем это я раздумался? – удивился Иван. – О бабах – с чего бы вдруг?»
Хотя вообще-то размышлениям на эту тему удивляться не приходилось: с Севера он вернулся неделю назад, а женщины рядом до сих пор не было. Все его подружки по разным причинам остались, как тетушка говорила, за флагом: одна замуж вышла, другая наоборот – с мужем разошлась и то ли с горя, то ли с радости уехала путешествовать по Европе, третья была беременна – «не от тебя, Ванечка, можешь не беспокоиться», – четвертая как раз переживала бурный роман с перспективой замужества… Много у него было женщин!
В общем, основа для размышлений была, но предаваться им Иван не стал. Утром он должен был съездить на работу – отпуск отпуском, но были срочные дела по только что завершившейся экспедиции, – а вечером собирался наконец зайти к маме. Со времени его возвращения они виделись всего один раз, да и то коротко, поэтому даже мама со всем ее свободным отношением к семейным устоям уже на него обижалась, и правильно. Так что он клятвенно пообещал наконец приехать.
Глава 2
Перед маминым подъездом стоял сосед Артемьев и хлопал себя одной рукой по карманам. Во второй руке он держал пакет, в котором просвечивала бутылка водки.
– Привет! – обрадовался он, увидев Ивана. – У тебя ключи есть? Вышел в магазин, ключи забыл, а в собственный подъезд меня, представь себе, не пускают.
– Кто это вас не пускает? – удивился Иван.
Он пытался вспомнить отчество соседа, но это ему не удавалось. Артемьев был писателем из тех, кого в противовес коммерческим называют настоящими; он считался даже живым классиком. Это означало, что в последние пятнадцать лет его книги не читали в метро, но изучали в гуманитарных гимназиях, переводили в Европе и, несмотря на маленькие тиражи, ежегодно переиздавали культуры ради.
Мама относилась к Артемьеву скептически: считала, что востребованность, то есть тиражи, – критерий для оценки писателя, возможно, не единственный, но единственно честный, и если его книги не отвечают этому критерию, то их без сожаления
Была, конечно, более простая возможность решения этого вопроса: можно было каждый раз возвращаться не к случайной женщине, а к жене. Но жениться Иван не хотел, и причина для этого была вполне разумной: играть роль идеального мужа из анекдота, то есть слепоглухонемого капитана дальнего плавания, он не хотел. Заставлять жену играть роль Пенелопы, которая знай себе бесстрастно что-то ткет-расплетает да отказывает многочисленным женихам, не хотел тем более; он признавал за женщинами право на страсти.
За все в жизни надо платить – банально, но факт. Отсутствие семейных радостей – это издержка некоторых профессий, и его профессия в их числе. Но он выбрал эту профессию осознанно и платить за это отсутствием жены был готов. Да и не такая уж великая плата, кстати.
«О чем это я раздумался? – удивился Иван. – О бабах – с чего бы вдруг?»
Хотя вообще-то размышлениям на эту тему удивляться не приходилось: с Севера он вернулся неделю назад, а женщины рядом до сих пор не было. Все его подружки по разным причинам остались, как тетушка говорила, за флагом: одна замуж вышла, другая наоборот – с мужем разошлась и то ли с горя, то ли с радости уехала путешествовать по Европе, третья была беременна – «не от тебя, Ванечка, можешь не беспокоиться», – четвертая как раз переживала бурный роман с перспективой замужества… Много у него было женщин!
В общем, основа для размышлений была, но предаваться им Иван не стал. Утром он должен был съездить на работу – отпуск отпуском, но были срочные дела по только что завершившейся экспедиции, – а вечером собирался наконец зайти к маме. Со времени его возвращения они виделись всего один раз, да и то коротко, поэтому даже мама со всем ее свободным отношением к семейным устоям уже на него обижалась, и правильно. Так что он клятвенно пообещал наконец приехать.
Глава 2
Перед маминым подъездом стоял сосед Артемьев и хлопал себя одной рукой по карманам. Во второй руке он держал пакет, в котором просвечивала бутылка водки.
– Привет! – обрадовался он, увидев Ивана. – У тебя ключи есть? Вышел в магазин, ключи забыл, а в собственный подъезд меня, представь себе, не пускают.
– Кто это вас не пускает? – удивился Иван.
Он пытался вспомнить отчество соседа, но это ему не удавалось. Артемьев был писателем из тех, кого в противовес коммерческим называют настоящими; он считался даже живым классиком. Это означало, что в последние пятнадцать лет его книги не читали в метро, но изучали в гуманитарных гимназиях, переводили в Европе и, несмотря на маленькие тиражи, ежегодно переиздавали культуры ради.
Мама относилась к Артемьеву скептически: считала, что востребованность, то есть тиражи, – критерий для оценки писателя, возможно, не единственный, но единственно честный, и если его книги не отвечают этому критерию, то их без сожаления
»Берсенева Анна
»Роман,Проза
В библиотеку
