Сеть Знакомств и общения Rose-Vetrov

упало, больной?
– Это я упал, – объяснил Вадим, – Спасибо, милая. Знаете, я, наверное,
сегодня не умру…


– Готов заключить пари на вагон добротного французского коньяка, что в
палату реанимации вы не попадете, – заявил широкоплечий хирург в маске,
отправляя окурок в граненый стакан. Сочувственно посмотрел на посетителя, – А
будете упорствовать, положу вас в палату к безнадежно больным. По-моему, там вам
самое место.
– Хорошо, доктор, воевать не будем, – покорно согласился Вадим, – Как она?
– Обойдется, – улыбнулся врач, – И краше видали. Две пули. Одна пробила
ребро и прошла навылет, вторая застряла в почке, ее уже удалили. Жить будет, не
волнуйтесь. Без шуток. Подходите через недельку. С апельсинами.
Он добрался до дома на удивление просто и почти бегом. Умирать расхотелось.
Но болеть, видимо, придется. Телефон продолжал психическую атаку.
– Знаешь, Вадим, – траурно вымолвил Фельдман, – Я тут подумал… Не хотелось
бы грузить тебя банальностями про силу воли, про то, что жизнь продолжается, про
то, что время лечит, до свадьбы заживет и все такое… Ты же понимаешь, не
маленький. Просто хотелось бы тебе напомнить, что есть люди… одного из них я
даже знаю – которым ты не чужой, и которые готовы всегда помочь…
– Она живая, Паша, – перебил Вадим.
Павел помолчал.
– Повтори. По буквам.
– Она живая. Всего две пули. Врачи говорят, что обе были дуры.
– Ну, знаешь, – рассердился Павел, – Я тут перед ним распинаюсь, целую
теорию уже соорудил, а он… Ладно, в таком случае завтра меня не жди, задержусь,
назревает одно приятное приключение. В общем, буду работать. Пока.
В трубке забились короткие гудки. Он аккуратно положил ее на рычаг,
задумался. Не сбегать ли за пивом? От боли в голове не осталось и следа. Если он
уже умер, то этот потусторонний мир не такой уж безнадежный…