Сеть Знакомств и общения Rose-Vetrov

уверены, месье, что вы не Артем Белинский?
– О месье, – разулыбался Артем, – мне ли этого не знать. Владелец Гвадалона
Артем Белинский убыл из поместья вчера во второй половине дня. Он отправился в
парижский музей Орсэ для ведения переговоров насчет экспонирования полотен Клода
Шандемо и некоторых других шедевров французской живописи. А моя фамилия Фельдман
– я являюсь его представителем в промышленно развитых государствах и, в
некотором роде, импресарио…
«Чего это я несу?» – испугался Артем.
– И вы не знаете, когда вернется месье Белинский? – неуверенно спросил
незнакомец.
– На днях, – пожал плечами Артем. – К сожалению, господин Белинский не
всегда посвящает меня в свои планы. С кем имею честь, простите?
– О, моя фамилия Клавье, – прохладно улыбнулся незнакомец. – Он не знает
меня, я просто хотел обговорить с ним одну проблему… Хорошо, месье, большое
спасибо, я навещу Гвадалон в более подходящий час.
Он еще раз пытливо посмотрел Артему в глаза, при этом во взоре человека
отразилось недоумение, сел за руль и завел мотор. В машине он был один.
Затянутый узел в груди начал потихоньку расплетаться. Укололо в правом боку: это
я, твоя единственная печень… Взявшись за бок, Артем угрюмо смотрел, как японский
внедорожник тронулся с места, выехал на дорогу и через минуту скрылся в
лабиринтах осадочных пород. «Разве в Японии есть внедороги?» – почему-то подумал
Артем.
Ветер усилился. Резкий порыв ударил в спину, чуть не вытолкнув его на
дорогу. Почему голубоглазый тип приехал сюда в такую рань? А может, всю ночь
стоял у ворот? Нет, не может быть, охрана бы его прогнала. Странная история…
Он поспешно зашагал в поместье. Охранник по имени Эжен бессовестно храпел в
своей «собачьей» будке, прикрывшись (от стыда, наверное) глянцевым журналом. Он
сменил за пару месяцев всю прислугу в поместье – дворника, горничную,
управляющего, охрану. Не хотелось, чтобы перед глазами постоянно стояли
свидетели былой трагедии. Но как ему порой не хватало добросовестности прежних
работников…
В закоулках первого этажа гудел пылесос. Горничная уже поднялась и
приступила к своим обязанностям. Он укрылся в буфете, чтобы не смущать скромную
девушку. Эти русские такие дикие. Припал к крану. Что за гадость он потреблял
вчера? Липкое, слащавое, чудесного цвета тормозной жидкости, явно сваренное
средневековым аптекарем. Ликер «Шартрез». Оприходовал всю бутылку, мама дорогая.
Зачем? Это же не пойло, а лекарство, его не пьют, а принимают по каплям.
Сложнейшая рецептура из сотни трав, плодов и кореньев с Альпийских гор. Только
три монаха знают рецепт. А потом? Приехала на джипе Селин Шаветт, вразумляла,
что ликеры подаются к кофе – в крайнем случае, к чаю, фруктовому десерту, пьются
после сытного обеда, по закону Архимеда, чтобы в полной мере ощутить вкус
божественного напитка. Но он