Дом в овраге | Сделать закладку
ты что, сам не видишь?
– Как ты оказался в моем доме??! – закричал Дмитрий.
– Ваш дом на улице, – так же тихо возразил клоун и поправил сползший нос. – А это... гм, осмелюсь предположить, это ваш кабинет, так сказать, рабочая комната. Верно?
Он чихнул и весело подмигнул оторопевшему Дмитрию. Неожиданно только сейчас до него дошло, что он абсолютно голый. Господи, что происходит?!
– Развяжи меня! – прорычал он, напрягая изо всех сил мышцы. – Олег Попов еб...й!
Его лицо побагровело, на виске взбугрилась жила, но все было бесполезно, веревки лишь глубже вгрызлись в его кожу.
– Ну погоди, дай я освобожусь, – отдуваясь, со злостью проговорил Дмитрий. Он вспомнил про Тарана. – Что ты сделал с собакой, урод?
Клоун пристально взглянул на извивающегося мужчину, словно прикидывая в уме, стоит ли тратить время на ответы, наконец бросил:
– Я отрезало ей голову. Она пыталась укусить меня.
– Ты... что?! – не поверил Дмитрий. – Что ты сделал?!
– Не люблю, когда меня кусают, – пояснил клоун немного виновато, словно действительно сожалел о содеянном.
– Жаль, что Таран не оторвал тебе яйца, – прошипел Дмитрий, желая только одного – освободиться от веревки и вытрясти дух из этого сморчка в шутовском наряде.
– Откуда вы знаете, что я мужчина? – удивился клоун. Дмитрий запнулся, не найдя, что ответить. Действительно, определить пол стоящего перед ним существа было непросто. Бесформенный халат мешком висел на худом теле, скрывая формы, лицо в гриме, да и голос клоуна был каким-то плавающим, и мужским, и женским одновременно.
– Хорошо... Так ты – оно?! – Дмитрий задыхался от ярости.
– Для вас – да, – невозмутимо кивнул клоун, и в его руках появился небольшой сверток. Дмитрий обратил внимание, что кисти уродца были обтянуты резиновыми перчатками. Положив сверток на стол, клоун развернул его и начал бережно извлекать из него предметы, при виде которых у Дмитрия зашевелились волосы, а яички сморщились до размеров горошин, пытаясь вжаться в складки живота.
Длинный нож. Скальпель. Еще какой-то нож с коротким лезвием, похожий на тот, которым выполняют резьбу по дереву. Огромные хромированные щипцы. Какие-то кривые иглы, тускло блеснувшие при скудном освещении. Аккуратно разложив на столе эти ужасные предметы, клоун направился куда-то в угол. Дмитрий, рискуя остаться с вывихнутой шеей, повернул голову. Клоун склонился над маленьким магнитофоном и ткнул пальцем кнопку. Пространство мастерской наполнилось величественной классикой Бетховена.
– Что ты собираешься делать? – севшим голосом спросил Дмитрий, всем сознанием прекрасно понимая, что ответа на свой вопрос он совершенно не хочет знать. Совершенно.
– Не правда ли, божественная музыка? – проквакал клоун. – Хотите конфетку? – предложил он, выуживая из засаленного кармана леденец в прозрачной обертке. – Смородиновую. Я бы предложило малиновую, но ее я съело само.
– Что ты собираешься делать? Развяжи веревки, немедленно – Дмитрий вновь задергал конечностями, причиняя себе только
– Как ты оказался в моем доме??! – закричал Дмитрий.
– Ваш дом на улице, – так же тихо возразил клоун и поправил сползший нос. – А это... гм, осмелюсь предположить, это ваш кабинет, так сказать, рабочая комната. Верно?
Он чихнул и весело подмигнул оторопевшему Дмитрию. Неожиданно только сейчас до него дошло, что он абсолютно голый. Господи, что происходит?!
– Развяжи меня! – прорычал он, напрягая изо всех сил мышцы. – Олег Попов еб...й!
Его лицо побагровело, на виске взбугрилась жила, но все было бесполезно, веревки лишь глубже вгрызлись в его кожу.
– Ну погоди, дай я освобожусь, – отдуваясь, со злостью проговорил Дмитрий. Он вспомнил про Тарана. – Что ты сделал с собакой, урод?
Клоун пристально взглянул на извивающегося мужчину, словно прикидывая в уме, стоит ли тратить время на ответы, наконец бросил:
– Я отрезало ей голову. Она пыталась укусить меня.
– Ты... что?! – не поверил Дмитрий. – Что ты сделал?!
– Не люблю, когда меня кусают, – пояснил клоун немного виновато, словно действительно сожалел о содеянном.
– Жаль, что Таран не оторвал тебе яйца, – прошипел Дмитрий, желая только одного – освободиться от веревки и вытрясти дух из этого сморчка в шутовском наряде.
– Откуда вы знаете, что я мужчина? – удивился клоун. Дмитрий запнулся, не найдя, что ответить. Действительно, определить пол стоящего перед ним существа было непросто. Бесформенный халат мешком висел на худом теле, скрывая формы, лицо в гриме, да и голос клоуна был каким-то плавающим, и мужским, и женским одновременно.
– Хорошо... Так ты – оно?! – Дмитрий задыхался от ярости.
– Для вас – да, – невозмутимо кивнул клоун, и в его руках появился небольшой сверток. Дмитрий обратил внимание, что кисти уродца были обтянуты резиновыми перчатками. Положив сверток на стол, клоун развернул его и начал бережно извлекать из него предметы, при виде которых у Дмитрия зашевелились волосы, а яички сморщились до размеров горошин, пытаясь вжаться в складки живота.
Длинный нож. Скальпель. Еще какой-то нож с коротким лезвием, похожий на тот, которым выполняют резьбу по дереву. Огромные хромированные щипцы. Какие-то кривые иглы, тускло блеснувшие при скудном освещении. Аккуратно разложив на столе эти ужасные предметы, клоун направился куда-то в угол. Дмитрий, рискуя остаться с вывихнутой шеей, повернул голову. Клоун склонился над маленьким магнитофоном и ткнул пальцем кнопку. Пространство мастерской наполнилось величественной классикой Бетховена.
– Что ты собираешься делать? – севшим голосом спросил Дмитрий, всем сознанием прекрасно понимая, что ответа на свой вопрос он совершенно не хочет знать. Совершенно.
– Не правда ли, божественная музыка? – проквакал клоун. – Хотите конфетку? – предложил он, выуживая из засаленного кармана леденец в прозрачной обертке. – Смородиновую. Я бы предложило малиновую, но ее я съело само.
– Что ты собираешься делать? Развяжи веревки, немедленно – Дмитрий вновь задергал конечностями, причиняя себе только
»Варго Александр
»Мистика,Ужасы
В библиотеку
