Магический кристалл | Сделать закладку
Добрый знак? Урджавадза больше не таит своих намерений заключить
союз?
— Полагаю, это так, август.
— Приведи его ко мне!
Заключив тайный договор с Артаванским царем Урджавадзой, Юлий обязался
принять постоянного посла и обеспечить скрытное его пребывание в Ромее, и всякое
сношение с ним ни в коем случае не подлежало огласке. Явившись в пределы империи
под видом работорговца, посол жил на Латинской дороге и, имея особые указания
своего царя, не смел приближаться к городским воротам. И это было выгодно
императору — царский посланник не видел бутафорских приготовлений к встрече
Авездры.
Когда Лука ввел посланника в термы, в глаза Юлию бросилось немыслимое по
сочетанию красок и пышности одеяние: казалось, будто вкатился огромный пестрый
клубок шелковых, серебряных и золотых нитей. Соблюдая этикет, посол исполнил
некий диковатый танец и обнажил голову.
— О, превеликий и несравненный! — он отлично говорил на латыни. — Мой
господин, богоподобный и солнцедарный царь Артаванский и безраздельный владыка
Сурийский шлет тебе пожелание благоденствия, долголетия и процветания твоей
наимогущественнейшей и препрекраснейшей стране!…
Император слушал с трудом, но все-таки слушал, ибо опасался в бурном потоке
славословия пропустить то важное, с чем пришел этот по-варварски расцвеченный
павлин. Однако на сей раз посол был краток и, закончив обязательный восточный
ритуал пустословия, неожиданно деловито изложил цель визита.
— Согласно Низибисскому договору, ты вправе объявить о женитьбе в тот час,
когда Авездра войдет в твой дом. Но учитывая наши обычаи и нравы, мой господин,
царь Артаванский и владыка Сурийский, хотел бы внести небольшую поправку,
позволив прекрасной и несравненной дочери его прежде осмотреть твою столицу,
известную как столицу мира и чудес, о благородный и превеликодушный! Царевна
мечтала увидеть Ромей, она так любопытна, а мы привыкли ублажать женское
любопытство. Это всего лишь дань обычаю царствующей династии и маленький каприз
прекрасной луноликой Авездры, который лишь укрепит ваш будущий брачный союз и
союз ромейской империи с Артаванским царством.
Иными словами, этот восточный мудрец Урджавадза еще что-то замыслил, ибо по
разумению императора, было не важно, когда царевна увидит столицу, до брака или
сразу после него. Конечно, Юлию не хотелось показывать разруху и нищету Ромея,
дабы не испортить впечатления от помпезной встречи, но отказывать не было причин
и ничего не оставалось делать, как соглашаться и потакать всякому капризу
Артаванской Сокровищницы.
— Передай царю царей Востока, я не стану неволить Авездру и исполню всякое
ее желание. — Обычно невесомое в воде тело отчего-то тянуло на дно. — В Ромее
женщина свободна.
Посол встряхнулся, будто только что прокукарекавший петух, напыжился, вздул
перья и, отвешивая ритуальные поклоны, удалился. Император вышел
союз?
— Полагаю, это так, август.
— Приведи его ко мне!
Заключив тайный договор с Артаванским царем Урджавадзой, Юлий обязался
принять постоянного посла и обеспечить скрытное его пребывание в Ромее, и всякое
сношение с ним ни в коем случае не подлежало огласке. Явившись в пределы империи
под видом работорговца, посол жил на Латинской дороге и, имея особые указания
своего царя, не смел приближаться к городским воротам. И это было выгодно
императору — царский посланник не видел бутафорских приготовлений к встрече
Авездры.
Когда Лука ввел посланника в термы, в глаза Юлию бросилось немыслимое по
сочетанию красок и пышности одеяние: казалось, будто вкатился огромный пестрый
клубок шелковых, серебряных и золотых нитей. Соблюдая этикет, посол исполнил
некий диковатый танец и обнажил голову.
— О, превеликий и несравненный! — он отлично говорил на латыни. — Мой
господин, богоподобный и солнцедарный царь Артаванский и безраздельный владыка
Сурийский шлет тебе пожелание благоденствия, долголетия и процветания твоей
наимогущественнейшей и препрекраснейшей стране!…
Император слушал с трудом, но все-таки слушал, ибо опасался в бурном потоке
славословия пропустить то важное, с чем пришел этот по-варварски расцвеченный
павлин. Однако на сей раз посол был краток и, закончив обязательный восточный
ритуал пустословия, неожиданно деловито изложил цель визита.
— Согласно Низибисскому договору, ты вправе объявить о женитьбе в тот час,
когда Авездра войдет в твой дом. Но учитывая наши обычаи и нравы, мой господин,
царь Артаванский и владыка Сурийский, хотел бы внести небольшую поправку,
позволив прекрасной и несравненной дочери его прежде осмотреть твою столицу,
известную как столицу мира и чудес, о благородный и превеликодушный! Царевна
мечтала увидеть Ромей, она так любопытна, а мы привыкли ублажать женское
любопытство. Это всего лишь дань обычаю царствующей династии и маленький каприз
прекрасной луноликой Авездры, который лишь укрепит ваш будущий брачный союз и
союз ромейской империи с Артаванским царством.
Иными словами, этот восточный мудрец Урджавадза еще что-то замыслил, ибо по
разумению императора, было не важно, когда царевна увидит столицу, до брака или
сразу после него. Конечно, Юлию не хотелось показывать разруху и нищету Ромея,
дабы не испортить впечатления от помпезной встречи, но отказывать не было причин
и ничего не оставалось делать, как соглашаться и потакать всякому капризу
Артаванской Сокровищницы.
— Передай царю царей Востока, я не стану неволить Авездру и исполню всякое
ее желание. — Обычно невесомое в воде тело отчего-то тянуло на дно. — В Ромее
женщина свободна.
Посол встряхнулся, будто только что прокукарекавший петух, напыжился, вздул
перья и, отвешивая ритуальные поклоны, удалился. Император вышел
»Алексеев Сергей
»Фантастика
В библиотеку
