В поисках Леонардо | Сделать закладку
день 6 ноября 1880
года.
Особа, о которой идет речь, была чрезвычайно миловидной блондинкой
семнадцати лет от роду, с черными высоко изогнутыми бровями и карими глазами, в
которых нет-нет да вспыхивали золотистые искорки. Умело пригнанное платье цвета
gris perle[Жемчужно-серый (_фр._).] было ей весьма к лицу, хоть и отличалось
безыскусностью кроя. В руках особа держала маленькую муфту из меха снежной лисы.
В помпезном кабинете, подавляющем своей вызывающей роскошью, с дорогой
мебелью и огромным, писанным маслом, портретом императора Александра II на
стене, эта девушка была явно не к месту. Казалось, она заблудилась по пути на
очередной бал или в гостиную, полную светских бездельников, и по ошибке
завернула сюда спросить дорогу.
Впрочем, по виду девушки никак нельзя было сказать, что она чувствует себя
не в своей тарелке. У нее было спокойное, немного отрешенное лицо человека,
который вынужден ждать чего-то или кого-то, но отнюдь не испытывает неловкости
или неуверенности. В ней было какое-то внутреннее достоинство, и именно это
достоинство побудило чиновника вскочить со своего места за столом и шагнуть
девушке навстречу, едва она вошла. Ему вдруг показалось невероятным сидеть,
когда она стояла, – и это при том, что его высокопревосходительство не имел
привычки подниматься, чтобы приветствовать своих подчиненных.
Волынский снова кашлянул. Молчание явно затягивалось. Супостат, подославший
к нему блондинку с муфтой, все еще не был найден, и советник мысленно махнул на
вычисление его рукой. Кроме того, он отчего-то забеспокоился, хорошо ли уложены
его волосы и вообще, достаточно ли представительно он выглядит.
– Значит, вы – Амалия Тамарина? – спросил он. – Амалия Константиновна, если
не ошибаюсь?
– Именно так, ваше высокопревосходительство, – с приятнейшей улыбкой
отвечала его собеседница.
Волынский неожиданно подумал, что длинное витиеватое обращение, к которому
он, в общем-то, давно уже привык, в ее устах звучит как-то по-особенному.
Подобные мысли были ему не слишком свойственны. Советник нахмурился, вперил
суровый взор в муфту и слегка покачнулся на носках.
– Тамарина, Тамарина… – повторил он нараспев. – Известная фамилия, кажется?
– Некоторые так считают, – отозвалась Амалия вежливо, ничуть не погрешив
против истины.
– Я знавал одного Тамарина, – глазом не моргнув, соврал действительный
тайный советник. – Правда, его звали не Константин, а…
– Однофамилец, наверное, – спокойно заметила его собеседница. – У моего отца
братьев не было.
– Ах так… – По тону советника можно было заключить, что он только что узнал
факт величайшей важности. – Но что же мы стоим, в самом деле? Прошу вас,
присаживайтесь, Амалия Константиновна.
Император Александр на стене, в бакенбардах и с усталым лицом, казалось,
оживился, созерцая очаровательную блондинку
года.
Особа, о которой идет речь, была чрезвычайно миловидной блондинкой
семнадцати лет от роду, с черными высоко изогнутыми бровями и карими глазами, в
которых нет-нет да вспыхивали золотистые искорки. Умело пригнанное платье цвета
gris perle[Жемчужно-серый (_фр._).] было ей весьма к лицу, хоть и отличалось
безыскусностью кроя. В руках особа держала маленькую муфту из меха снежной лисы.
В помпезном кабинете, подавляющем своей вызывающей роскошью, с дорогой
мебелью и огромным, писанным маслом, портретом императора Александра II на
стене, эта девушка была явно не к месту. Казалось, она заблудилась по пути на
очередной бал или в гостиную, полную светских бездельников, и по ошибке
завернула сюда спросить дорогу.
Впрочем, по виду девушки никак нельзя было сказать, что она чувствует себя
не в своей тарелке. У нее было спокойное, немного отрешенное лицо человека,
который вынужден ждать чего-то или кого-то, но отнюдь не испытывает неловкости
или неуверенности. В ней было какое-то внутреннее достоинство, и именно это
достоинство побудило чиновника вскочить со своего места за столом и шагнуть
девушке навстречу, едва она вошла. Ему вдруг показалось невероятным сидеть,
когда она стояла, – и это при том, что его высокопревосходительство не имел
привычки подниматься, чтобы приветствовать своих подчиненных.
Волынский снова кашлянул. Молчание явно затягивалось. Супостат, подославший
к нему блондинку с муфтой, все еще не был найден, и советник мысленно махнул на
вычисление его рукой. Кроме того, он отчего-то забеспокоился, хорошо ли уложены
его волосы и вообще, достаточно ли представительно он выглядит.
– Значит, вы – Амалия Тамарина? – спросил он. – Амалия Константиновна, если
не ошибаюсь?
– Именно так, ваше высокопревосходительство, – с приятнейшей улыбкой
отвечала его собеседница.
Волынский неожиданно подумал, что длинное витиеватое обращение, к которому
он, в общем-то, давно уже привык, в ее устах звучит как-то по-особенному.
Подобные мысли были ему не слишком свойственны. Советник нахмурился, вперил
суровый взор в муфту и слегка покачнулся на носках.
– Тамарина, Тамарина… – повторил он нараспев. – Известная фамилия, кажется?
– Некоторые так считают, – отозвалась Амалия вежливо, ничуть не погрешив
против истины.
– Я знавал одного Тамарина, – глазом не моргнув, соврал действительный
тайный советник. – Правда, его звали не Константин, а…
– Однофамилец, наверное, – спокойно заметила его собеседница. – У моего отца
братьев не было.
– Ах так… – По тону советника можно было заключить, что он только что узнал
факт величайшей важности. – Но что же мы стоим, в самом деле? Прошу вас,
присаживайтесь, Амалия Константиновна.
Император Александр на стене, в бакенбардах и с усталым лицом, казалось,
оживился, созерцая очаровательную блондинку
»Вербинина Валерия
»Детективы,Криминал, Триллеры
В библиотеку
