Москва силиконовая | Сделать закладку
на месте, огорошенные
пониманием, что все на свете шелуха и бред, кроме ямочек на щеках,
легкомысленных туфель и запаха черемухи поздней весной.
Мысленно сосчитав до десяти, чтобы успокоить дыхание, я толкнула дверь и
энергичной походкой успешного, уверенного в себе человека вошла в комнату.
Их было десять – женщин, которые ждали меня, рассевшись в круг на устланном
мягкими циновками полу. Кризисным центром заправляла моя приятельница, слегка
сдвинувшаяся на почве эзотерики, она считала, что чем расслабленней поза, тем
более защищенным себя чувствуешь. В центре не было ни одного стула. Зная об этом
заранее, я предпочла джинсы и простую белую футболку, а не один из своих сшитых
в дорогом ателье костюмов, безупречно сидящих, тонко намекающих на мой
социальный статус и – что немаловажно! – визуально увеличивающих грудь. Потому
что сама я так и не решилась на имплантаты, за что регулярно огребаю
начальственные выговоры. Сапожник без сапог. Защитник теории о том, что большая
задорно торчащая грудь и женское счастье – это абсолютные синонимы. А у самой
природный первый размер, вероломно спрятанный в лифчике с двойным поролоном.
Их было десять, и при удачном стечении обстоятельств как минимум трое из них
вдохновятся моей пылкой речью и решатся на операцию. С продажи каждой пары
имплантатов я получаю пятнадцать процентов. За одно такое собрание я могу
заработать больше, чем иные получают за месяц офисной пахоты. Если повезет.
Кто-то смотрел на меня с живым интересом, кто-то равнодушно ждал, когда же
закончится эта тягомотина, кто-то рассеянно проглядывал брошюру, которые я им
раздала. В брошюре были лаконичные общие сведения о силиконовых имплантатах
Luxis и подробные истории женщин, чья жизнь изменилась после операции. Кто-то из
них нашел работу и теперь гордо смотрит на мир сквозь тонированное стекло
новенького «Лексуса», кто-то познакомился с клоном Бреда Пита и не вылезает из
постели, кто-то просто влюбился в себя и научился жить с этим чувством. Над
брошюрой работала группа высокооплачиваемых психологов, и там были социальные
приманки на любой вкус.
– Вас приветствует фирма Luxis и я, Дарья Дронова, можно просто Даша, –
тепло улыбнулась я всем одновременно, – и сегодня мы с вами поговорим о счастье.
И о том, как его обрести… Для начала я покажу вам одну фотографию. – Я извлекла
из сумки снимок серой мышки с неправильным прикусом, слишком субтильным телом,
картофелевидным носом и тусклыми волосами. Ничего особенного, обычная девчонка
из провинциального городка. Выдержав эффектную паузу, я с лукавой улыбкой
объявила: – Это Памела Андерсен. До пластических операций.
Они загалдели, зашушукались. Это как раз то, что мне нужно – живая реакция.
Моя многократно отрепетированная речь была плавной и беглой, как равнинная
река, в которой изредка встречались белопенные пороги
пониманием, что все на свете шелуха и бред, кроме ямочек на щеках,
легкомысленных туфель и запаха черемухи поздней весной.
Мысленно сосчитав до десяти, чтобы успокоить дыхание, я толкнула дверь и
энергичной походкой успешного, уверенного в себе человека вошла в комнату.
Их было десять – женщин, которые ждали меня, рассевшись в круг на устланном
мягкими циновками полу. Кризисным центром заправляла моя приятельница, слегка
сдвинувшаяся на почве эзотерики, она считала, что чем расслабленней поза, тем
более защищенным себя чувствуешь. В центре не было ни одного стула. Зная об этом
заранее, я предпочла джинсы и простую белую футболку, а не один из своих сшитых
в дорогом ателье костюмов, безупречно сидящих, тонко намекающих на мой
социальный статус и – что немаловажно! – визуально увеличивающих грудь. Потому
что сама я так и не решилась на имплантаты, за что регулярно огребаю
начальственные выговоры. Сапожник без сапог. Защитник теории о том, что большая
задорно торчащая грудь и женское счастье – это абсолютные синонимы. А у самой
природный первый размер, вероломно спрятанный в лифчике с двойным поролоном.
Их было десять, и при удачном стечении обстоятельств как минимум трое из них
вдохновятся моей пылкой речью и решатся на операцию. С продажи каждой пары
имплантатов я получаю пятнадцать процентов. За одно такое собрание я могу
заработать больше, чем иные получают за месяц офисной пахоты. Если повезет.
Кто-то смотрел на меня с живым интересом, кто-то равнодушно ждал, когда же
закончится эта тягомотина, кто-то рассеянно проглядывал брошюру, которые я им
раздала. В брошюре были лаконичные общие сведения о силиконовых имплантатах
Luxis и подробные истории женщин, чья жизнь изменилась после операции. Кто-то из
них нашел работу и теперь гордо смотрит на мир сквозь тонированное стекло
новенького «Лексуса», кто-то познакомился с клоном Бреда Пита и не вылезает из
постели, кто-то просто влюбился в себя и научился жить с этим чувством. Над
брошюрой работала группа высокооплачиваемых психологов, и там были социальные
приманки на любой вкус.
– Вас приветствует фирма Luxis и я, Дарья Дронова, можно просто Даша, –
тепло улыбнулась я всем одновременно, – и сегодня мы с вами поговорим о счастье.
И о том, как его обрести… Для начала я покажу вам одну фотографию. – Я извлекла
из сумки снимок серой мышки с неправильным прикусом, слишком субтильным телом,
картофелевидным носом и тусклыми волосами. Ничего особенного, обычная девчонка
из провинциального городка. Выдержав эффектную паузу, я с лукавой улыбкой
объявила: – Это Памела Андерсен. До пластических операций.
Они загалдели, зашушукались. Это как раз то, что мне нужно – живая реакция.
Моя многократно отрепетированная речь была плавной и беглой, как равнинная
река, в которой изредка встречались белопенные пороги
»Царева Маша
»Роман,Проза
В библиотеку
