Девушка с голодными глазами | Сделать закладку
В такие
моменты становилось страшно.
В остальном в клинике мне даже, пожалуй, нравилось.
Правда, иногда я смотрела на своих соседок по палате – вечно худеющих,
изрыгающих изысканные ужины в унитаз, тайком принимающих слабительные пилюли, –
и думала: а что я делаю здесь?
Между тем я находилась в клинике уже третью неделю…
И за это время убедилась, что попасть сюда может любая девушка, которая хотя
бы однажды, мечтательно закусив губу, рассматривала пляжную фотографию Анжелины
Джоли, а потом нахмуренно изучала в зеркале собственное тело, далекое от
совершенства…
Глава 1
Я – обычная москвичка двадцати девяти лет от роду. Как говорится – не
красавица, но чертовски мила. Безработная. С недавних пор одинокая. Хроническая
пофигистка.
Той осенью я развелась с Гениальным Громовичем. Это я так, к слову. К моему
предстоящему похуданию внезапное одиночество отношения не имеет. Мы
супружествовали всего четыре года, и с самого начала наши отношения были
обречены. Убийственный союз педанта и разгильдяйки. Вечером я замачивала в
раковине колготки и трусы, а утром он брезговал выдернуть из мыльной лужицы
затычку и брился в кухне. Приходя домой, я снимала джинсы вместе с нижним
бельем, прицельно швыряла их через плечо, и они в лучшем случае повисали на
дверце шкафа, где и оставались до тех пор, пока не требовались вновь.
Выглаженные носки (warning! Он гладит носки, это диагноз!) Гениального
Громовича ровными стопками покоились в двух верхних ящиках его платяного шкафа.
Его рубашки были развешены по цвету, дубленки сдавались на лето в
хранилище-холодильник, а стельки его идеально нагуталиненных бот раз в две
недели на всякий случай дезинфицировались. Он не забывал принимать витамины, не
пил больше одной кружки пива за вечер, а по субботам посещал бассейн
«Олимпийский».
А еще он бесился, когда я заляпывала сбежавшим кофе плиту. А еще он
занудничал, когда я сушила на батарее бюстгальтеры. А еще его передергивало,
когда я забывала на краешке ванной эпилятор с застрявшими в лезвиях волосками. А
еще… Да что уж там. Развелись – и ладно.
Эдика Громовича я встретила в гостях у Шапочной Знакомой, с которой мы
работали над одним проектом для глянцевого журнала. Однажды мы засиделись над
версткой до полуночи, и Шапочная Знакомая неожиданно пригласила зарулить к ней
на кружечку успокаивающего мятного чая. Я всегда любила гостевать по ночам – все
эти милые кухонные разговорчики за полночь, рассветные сплетни за бокалом
сладкого вина, – поэтому с радостью согласилась. Мы пили чай с ромом, листали
свежий Hello и увлеченно трепались на темы, любимые почти незнакомыми между
собою городскими умницами-красавицами: о степени прокачанности бред-питтовских
бицепсов, о том, какая же милашка эта Энистон и какая же подлая сука эта Джоли,
о том,
моменты становилось страшно.
В остальном в клинике мне даже, пожалуй, нравилось.
Правда, иногда я смотрела на своих соседок по палате – вечно худеющих,
изрыгающих изысканные ужины в унитаз, тайком принимающих слабительные пилюли, –
и думала: а что я делаю здесь?
Между тем я находилась в клинике уже третью неделю…
И за это время убедилась, что попасть сюда может любая девушка, которая хотя
бы однажды, мечтательно закусив губу, рассматривала пляжную фотографию Анжелины
Джоли, а потом нахмуренно изучала в зеркале собственное тело, далекое от
совершенства…
Глава 1
Я – обычная москвичка двадцати девяти лет от роду. Как говорится – не
красавица, но чертовски мила. Безработная. С недавних пор одинокая. Хроническая
пофигистка.
Той осенью я развелась с Гениальным Громовичем. Это я так, к слову. К моему
предстоящему похуданию внезапное одиночество отношения не имеет. Мы
супружествовали всего четыре года, и с самого начала наши отношения были
обречены. Убийственный союз педанта и разгильдяйки. Вечером я замачивала в
раковине колготки и трусы, а утром он брезговал выдернуть из мыльной лужицы
затычку и брился в кухне. Приходя домой, я снимала джинсы вместе с нижним
бельем, прицельно швыряла их через плечо, и они в лучшем случае повисали на
дверце шкафа, где и оставались до тех пор, пока не требовались вновь.
Выглаженные носки (warning! Он гладит носки, это диагноз!) Гениального
Громовича ровными стопками покоились в двух верхних ящиках его платяного шкафа.
Его рубашки были развешены по цвету, дубленки сдавались на лето в
хранилище-холодильник, а стельки его идеально нагуталиненных бот раз в две
недели на всякий случай дезинфицировались. Он не забывал принимать витамины, не
пил больше одной кружки пива за вечер, а по субботам посещал бассейн
«Олимпийский».
А еще он бесился, когда я заляпывала сбежавшим кофе плиту. А еще он
занудничал, когда я сушила на батарее бюстгальтеры. А еще его передергивало,
когда я забывала на краешке ванной эпилятор с застрявшими в лезвиях волосками. А
еще… Да что уж там. Развелись – и ладно.
Эдика Громовича я встретила в гостях у Шапочной Знакомой, с которой мы
работали над одним проектом для глянцевого журнала. Однажды мы засиделись над
версткой до полуночи, и Шапочная Знакомая неожиданно пригласила зарулить к ней
на кружечку успокаивающего мятного чая. Я всегда любила гостевать по ночам – все
эти милые кухонные разговорчики за полночь, рассветные сплетни за бокалом
сладкого вина, – поэтому с радостью согласилась. Мы пили чай с ромом, листали
свежий Hello и увлеченно трепались на темы, любимые почти незнакомыми между
собою городскими умницами-красавицами: о степени прокачанности бред-питтовских
бицепсов, о том, какая же милашка эта Энистон и какая же подлая сука эта Джоли,
о том,
»Царева Маша
»Роман,Проза
В библиотеку
