Подарок | Сделать закладку
слезы все дни напролет, способен проявлять догадливость.
И потому, взметнув руки над головой и широко размахнувшись и отведя плечо
назад, он делает сильный бросок. Он бросает то, что держит в руках, и, отступив,
с горьким злорадством видит, как пятнадцатифунтовая замороженная индейка, разбив
стекло, влетает в гостиную дома номер двадцать четыре. Вторая преграда из
затянутых штор между ним и теми, кто в гостиной, несколько замедляет полет
птицы. Она грохается на пол, но останавливается не сразу, а, вертясь и
кувыркаясь, продолжает скользить по полу, пока не замирает, найдя последнее
пристанище под рождественской елкой.
Это им подарок от него.
Люди, как и дома, хранят свои секреты. Не то секреты обитают в них, не то
сами они обитают в секретах. Они удерживают секреты, крепко прижимая их к груди,
язык облекает их в ложь, чтобы невзначай не выболтать. Но время идет, истина
побеждает, правда берет свое. Она, извиваясь, корчится, ворочается, растет,
натруженный враньем язык уже не в силах скрывать ее далее, и наступает пора,
когда приходится выговорить слова, выплюнуть их, дав свободу громовой истине.
Время всегда играет на руку истине, соседствуя с ней и поддерживая ее.
Эта история о людях, времени и истине. О людях, которые, подобно сверткам с
рождественскими подарками, таят свои секреты, укрытые множеством оберток, пока
наконец секреты не явятся тем, кому они предназначены, кто сумеет снять обертку
и докопаться до сути. А иной раз стоит и себя подарить кому-то, чтобы понять,
кто ты есть на самом деле. Иной раз, чтобы докопаться до сути, тоже приходится
снимать обертки.
Наша история повествует о человеке, снимающем обертки. И о человеке,
раскрывающемся, обнажающем свою суть перед теми, кому это важно. А те, кому это
важно, раскроются в свой черед. Дайте только срок.
2
Утро ухмылок
Сержант Рэфаел О?Рейли медленно и методично расхаживал по тесной служебной
кухоньке полицейского участка Хоут-Гарда, вновь и вновь возвращаясь мыслью к
утренним открытиям. Его все знали как Рэфи, что следовало произносить: Рейфии; в
свои пятьдесят девять он должен был отслужить еще год до выхода на пенсию. Не
думал он, что будет с тоской ожидать этого дня, пока не случилось то, что
случилось утром, пока произошедшее, ухватив его за плечи, не встряхнуло
хорошенько, не перевернуло вверх тормашками, как это делает снегоочиститель с
комьями снега, пока все, что он думал раньше, все его предыдущие планы и
соображения не разбились, не разлетелись в пух и прах. С каждым шагом теперь он
слышал, как поскрипывают под ногами осколки его некогда твердых убеждений.
Он отмерил в кружку две чайные ложечки растворимого кофе. Кружку в виде
здания нью-йоркского управления полиции привез ему из Нью-Йорка в качестве
рождественского подарка один его сослуживец. Рэфи притворялся, что подарок
оскорбляет
И потому, взметнув руки над головой и широко размахнувшись и отведя плечо
назад, он делает сильный бросок. Он бросает то, что держит в руках, и, отступив,
с горьким злорадством видит, как пятнадцатифунтовая замороженная индейка, разбив
стекло, влетает в гостиную дома номер двадцать четыре. Вторая преграда из
затянутых штор между ним и теми, кто в гостиной, несколько замедляет полет
птицы. Она грохается на пол, но останавливается не сразу, а, вертясь и
кувыркаясь, продолжает скользить по полу, пока не замирает, найдя последнее
пристанище под рождественской елкой.
Это им подарок от него.
Люди, как и дома, хранят свои секреты. Не то секреты обитают в них, не то
сами они обитают в секретах. Они удерживают секреты, крепко прижимая их к груди,
язык облекает их в ложь, чтобы невзначай не выболтать. Но время идет, истина
побеждает, правда берет свое. Она, извиваясь, корчится, ворочается, растет,
натруженный враньем язык уже не в силах скрывать ее далее, и наступает пора,
когда приходится выговорить слова, выплюнуть их, дав свободу громовой истине.
Время всегда играет на руку истине, соседствуя с ней и поддерживая ее.
Эта история о людях, времени и истине. О людях, которые, подобно сверткам с
рождественскими подарками, таят свои секреты, укрытые множеством оберток, пока
наконец секреты не явятся тем, кому они предназначены, кто сумеет снять обертку
и докопаться до сути. А иной раз стоит и себя подарить кому-то, чтобы понять,
кто ты есть на самом деле. Иной раз, чтобы докопаться до сути, тоже приходится
снимать обертки.
Наша история повествует о человеке, снимающем обертки. И о человеке,
раскрывающемся, обнажающем свою суть перед теми, кому это важно. А те, кому это
важно, раскроются в свой черед. Дайте только срок.
2
Утро ухмылок
Сержант Рэфаел О?Рейли медленно и методично расхаживал по тесной служебной
кухоньке полицейского участка Хоут-Гарда, вновь и вновь возвращаясь мыслью к
утренним открытиям. Его все знали как Рэфи, что следовало произносить: Рейфии; в
свои пятьдесят девять он должен был отслужить еще год до выхода на пенсию. Не
думал он, что будет с тоской ожидать этого дня, пока не случилось то, что
случилось утром, пока произошедшее, ухватив его за плечи, не встряхнуло
хорошенько, не перевернуло вверх тормашками, как это делает снегоочиститель с
комьями снега, пока все, что он думал раньше, все его предыдущие планы и
соображения не разбились, не разлетелись в пух и прах. С каждым шагом теперь он
слышал, как поскрипывают под ногами осколки его некогда твердых убеждений.
Он отмерил в кружку две чайные ложечки растворимого кофе. Кружку в виде
здания нью-йоркского управления полиции привез ему из Нью-Йорка в качестве
рождественского подарка один его сослуживец. Рэфи притворялся, что подарок
оскорбляет
»Ахерн Сесилия
»Роман,Проза
В библиотеку
