Сеть Знакомств и общения Rose-Vetrov

пользуемся, Тедди ответил, что наша любимая игра - морской бой и ни о
каких картах мы и слыхом не слыхивали), набор пластмассовых жетонов для
покера, а также весьма древняя подшивка журнала "Мастер Детектив", который
мы иногда перелистывали, когда заняться больше было нечем. Под полом мы
вырыли потайной погреб, куда и прятали все эти сокровища в тех редких
случаях, когда одному из наших "предков" вдруг приходило в голову
проверить, действительно ли мы такие паиньки, какими дома кажемся.
Находиться внутри хижины во время дождя было все равно, что забраться в
большой африканский тамтам как раз в разгар ритуальных плясок, вот только
дождя в то лето не было и в помине.
Газеты писали, что такого жаркого и сухого лета не было с 1907 года.
В пятницу, накануне последних выходных перед Днем труда [первый
понедельник сентября] и началом нового учебного года, немилосердно палящее
солнце, казалось, собралось испепелить остатки жухлой травы в придорожных
канавах - поля и сады были сожжены уже давно. Обычно изобильный в это
время года рынок Касл-рока опустел: торговать было нечем, разве что вином
из одуванчиков.
В то утро мы с Тедди и Крисом засели за карты в довольно мрачноватом
настроении, "предвкушая" начало занятий в школе. Чтобы хоть как-то
развеселить друг друга, мы, как обычно, вспомнили пару анекдотов про
коммивояжеров и французов. Ну, например, вот этот: "Если ты, придя домой,
обнаруживаешь, что твое мусорное ведро вдруг опустело, а собака
забеременела, значит, к тебе в гости заходил француз". Почему-то Тедди
всегда обижался, услышав эту байку, хоть был он вовсе не французом, а
поляком.
Вяз отбрасывал густую тень, но мы все равно скинули рубашки, чтобы не
провоняли потом. Играли мы в скат по три цента - глупейшую игру, которую
только можно выдумать, - но мозги в этом пекле расплавились настолько, что
малейшее умственное напряжение давалось с превеликим трудом. Вообще где-то
с середины августа наша некогда мощная "команда" стала постепенно
распадаться, и все из-за жары.
Ну и невезуха - сплошные пики... Начал я с тринадцати, затем пришло
еще восемь, и на этом все кончилось. А Крис, похоже, хочет вскрыться. Ну
же, последняя взятка... и снова - ноль!
- Двадцать девять, - объявил Крыс, выкладывая свои бубны.
- Двадцать два, - разочарованно отозвался Тедди.
- А у меня дерьмо собачье, - швырнул я карты на стол "рубашкой"
вверх.
- Горди пролетел, дружище Горди снова пролетел, - хихикнул Тедди так,
как только он, Тедди Душан, мог хихикать: словно водил ржавым гвоздем
взад-вперед по стеклу.
Как и всем нам, Тедди шел тринадцатый год, но очки с толстыми
стеклами делали его старше, к тому же он пользовался слуховым аппаратом.
Мальчишки, несомненно, потешались бы над ним из-за очков, однако слуховой
аппарат - кнопка телесного цвета, торчавшая из