Метод дыхания | Сделать закладку
не воспоминания, а
академический отчет.
Снегопад утихал, но сухой, как песок, снег все еще хлестал меня по
лицу. Я обрадовался, увидев, что ступени, ведущие наверх к двери 249Б,
были посыпаны песком. Конечно, работа Стивенса - он достаточно хорошо
знал древнюю алхимию: кости превращаются не в золото, а в стекло.
Стивенс был там, он стоял, распахнув дверь, и через мгновение я
оказался внутри. Через обшитые красным деревом холл и двойные двери,
распахнутые на три четверти, на рельсах, я поспешил вниз, в библиотеку с
читальней и баром. Это была темная комната, где светились лишь случайные
островки - читальные лампы. На дубовом паркете лежал отблеск более
густого света, и я слышал потрескивание березы в огромном камине. Тепло
разливалось по всей комнате. Рядом сухо и слегка нетерпеливо зашуршала
газета. Это, наверное, Иохансен, со своим "Уол Стрит Джорнал". И через
десять лет можно было бы узнать о его присутствии по тому, как он читал
свои газеты. Занятно, если не сказать, удивительно.
Стивенс помог мне снять пальто, бормоча что-то об ужасном вечере:
прогноз обещал сильный снегопад до утра.
Я согласился с тем, что вечер выдался действительно ужасный, и
огляделся на эту большую с высокими потолками комнату. Ненастный вечер,
потрескивающий огонь и... история о духах. Я сказал, что в семьдесят три
горячая кровь - это уже в прошлом? Может быть, это и так. Но я
почувствовала тепло в груди от чего-то иного, не связанного с огнем или
равнодушностью Стивенса.
Я думаю, это было потому, что настала очередь Маккэррона рассказывать
историю.
Я прихожу в это здание из коричневого камня на Восточной Тридцать
пятой улицы вот уже десять лет, через почти регулярные промежутки
времени. В моих мыслях я называю его "клуб джентльменов" - забавный
анахронизм времен еще до Глории Стайнем. Но даже сейчас я не знаю, ни
что он на самом деле такое, ни как он возник.
В ту ночь, когда Эмлин Маккэррон рассказал свою историю о методе
дыхания, только шестеро из нас - в клубе тогда насчитывалось всего
одиннадцать членов - выбрались из дома в непогоду. Я вспоминаю годы,
когда в клубе могло состоять лишь восемь постоянных членов, но бывали
времена, когда их было, по крайней мере, двадцать, а то и больше.
Я полагаю, Стивенс мог знать, как все это возникло, и я уверен, что
он был там с самого начала, сколько бы лет с тех пор не прошло. И я
верил, что Стивенс был старше, чем он выглядел, намного старше. Он
говорил со слабым бруклинским акцентом, но несмотря на это он был
агрессивно корректен и пунктуален, как английский дворецкий третьего
поколения. Его сдержанность была частью его обаяния, а его маленькая
улыбка - закрытой и запечатанной дверью. Я никогда не видел никаких
клубных записей, если он хранил их. Никто не говорил мне об
обязанностях, - здесь не было обязанностей. Мне
академический отчет.
Снегопад утихал, но сухой, как песок, снег все еще хлестал меня по
лицу. Я обрадовался, увидев, что ступени, ведущие наверх к двери 249Б,
были посыпаны песком. Конечно, работа Стивенса - он достаточно хорошо
знал древнюю алхимию: кости превращаются не в золото, а в стекло.
Стивенс был там, он стоял, распахнув дверь, и через мгновение я
оказался внутри. Через обшитые красным деревом холл и двойные двери,
распахнутые на три четверти, на рельсах, я поспешил вниз, в библиотеку с
читальней и баром. Это была темная комната, где светились лишь случайные
островки - читальные лампы. На дубовом паркете лежал отблеск более
густого света, и я слышал потрескивание березы в огромном камине. Тепло
разливалось по всей комнате. Рядом сухо и слегка нетерпеливо зашуршала
газета. Это, наверное, Иохансен, со своим "Уол Стрит Джорнал". И через
десять лет можно было бы узнать о его присутствии по тому, как он читал
свои газеты. Занятно, если не сказать, удивительно.
Стивенс помог мне снять пальто, бормоча что-то об ужасном вечере:
прогноз обещал сильный снегопад до утра.
Я согласился с тем, что вечер выдался действительно ужасный, и
огляделся на эту большую с высокими потолками комнату. Ненастный вечер,
потрескивающий огонь и... история о духах. Я сказал, что в семьдесят три
горячая кровь - это уже в прошлом? Может быть, это и так. Но я
почувствовала тепло в груди от чего-то иного, не связанного с огнем или
равнодушностью Стивенса.
Я думаю, это было потому, что настала очередь Маккэррона рассказывать
историю.
Я прихожу в это здание из коричневого камня на Восточной Тридцать
пятой улицы вот уже десять лет, через почти регулярные промежутки
времени. В моих мыслях я называю его "клуб джентльменов" - забавный
анахронизм времен еще до Глории Стайнем. Но даже сейчас я не знаю, ни
что он на самом деле такое, ни как он возник.
В ту ночь, когда Эмлин Маккэррон рассказал свою историю о методе
дыхания, только шестеро из нас - в клубе тогда насчитывалось всего
одиннадцать членов - выбрались из дома в непогоду. Я вспоминаю годы,
когда в клубе могло состоять лишь восемь постоянных членов, но бывали
времена, когда их было, по крайней мере, двадцать, а то и больше.
Я полагаю, Стивенс мог знать, как все это возникло, и я уверен, что
он был там с самого начала, сколько бы лет с тех пор не прошло. И я
верил, что Стивенс был старше, чем он выглядел, намного старше. Он
говорил со слабым бруклинским акцентом, но несмотря на это он был
агрессивно корректен и пунктуален, как английский дворецкий третьего
поколения. Его сдержанность была частью его обаяния, а его маленькая
улыбка - закрытой и запечатанной дверью. Я никогда не видел никаких
клубных записей, если он хранил их. Никто не говорил мне об
обязанностях, - здесь не было обязанностей. Мне
»Кинг Стивен
»Мистика,Ужасы
В библиотеку
