Сеть Знакомств и общения Rose-Vetrov

дня.
Тем же заговорщическим шепотом, который он терпеть не мог:
- Они поймут, я уверена. Майор...
- Майор... - при этом слове, повторенном им, мать вздрогнула. - Ты
знаешь, что сделает Майор.
Еще одна машина завершила краткий ритуал у ворот и подъехала к ним.
Из нее вышел парень с темными волосами. За ним последовали его
родители, и на какое-то мгновение все трое застыли в напряжении, как
бейсбольные игроки на поле. У парня, как и у всех остальных, был с собой
легкий рюкзак.
Гэррети подумал, найдется ли идиот, который отправился в путь с
чем-нибудь другим. - Так ты не хочешь?
Он почувствовал вину. Рей Гэррети в свои шестнадцать уже знал коечто
о чувстве вины. Но она, в свою очередь, знала, что он слишком устал,
слишком напуган или слишком далек от ее взрослых страхов, чтобы
остановиться, прежде чем заработает громоздкая безжалостная махина
государства с ее охранниками в хаки и компьютерными терминалами.
Он положил руку ей на плечо.
- Это мое решение, мама. Я... - он оглянулся. Никто не обращал на них
никакого внимания. - Я люблю тебя, но мне придется это сделать, так или
иначе.
- Неправда, - всхлипнула она. - Рей, это неправда, если бы твой отец
был здесь, он бы помешал...
- Но его же нет? - он спешил остановить ее слезы даже таким жестоким
способом... Что если они оттащат ее прочь? Он слышал, что такое
случалось.
От одной мысли об этом его пробрала дрожь. Уже мягче он сказал:
- Пускай все идет, как идет. Ладно, мама? - он заставил себя
улыбнуться. - Ладно, - ответил он за нее.
Ее подбородок еще дрожал, но она кивнула. Просто было уже слишком
поздно, и она тоже это понимала.
По кронам сосен прошелестел легкий ветерок. Небо было безмятежно
голубым. Впереди лежала дорога, и каменный столбик на ней обозначал
границу между Америкой и Канадой. Внезапно его возбуждение превозмогло
страх, и ему захотелось пойти, захотелось увидеть себя на этой дороге.
- Вот, я испекла. Ты ведь можешь их взять? Они не тяжелые, - она
протянула ему пакетик с печеньем.
- Спасибо, - он взял пакет и неловко обнял ее, пытаясь этим объятием
внушить ей то, что она хотела, - что все кончится хорошо... Хотя он сам
в это не верил. Он поцеловал ее в щеку - ее кожа напоминала старый шелк.
Вдруг ему самому захотелось плакать. Потом он вспомнил усатое, смеющееся
лицо Майора и быстро шагнул назад, засовывая печенье в карман куртки.
- Счастливо, мама.
- Счастливого пути, Рэй. Будь хорошим мальчиком.
Она постояла возле него еще минуту - легкая, почти невесомая, и
весенний ветерок, казалось, мог подхватить ее, как пух одуванчика. Потом
она села в машину и завела мотор. Гэррети остался стоять. Она помахала
ему, и теперь он ясно видел на ее глазах слезы. Он помахал в ответ,
стараясь выглядеть бодро; но как только машина отъехала и скрылась за
воротами, одиночество и страх снова