Цена чести | Сделать закладку
теперь уже
не сотрясая небо воинственными кличами, целеустремленные и смертоносные, как
волчья стая. Радивой изменился до неузнаваемости. В свои тридцать с небольшим он
абсолютно поседел, глаза его стали похожи на бездонные пещеры, в которых
плескался багровый мрак. Он почти не говорил, приказы отдавал скупыми жестами. И
тогда волхвы дюжины соседних ратичам племен, почуяв неладное, сообща выступили
против Сотни Отверженных, как стали называть отряд Радивоя. Оправдались самые
худшие опасения: там, в глубине лесов горячий молодой воин столкнулся с некой
силой, природу которой давно уж забыли на земле… и то ли нашел с ней нечто
общее, то ли подчинил себе, то ли сам оказался в ее власти — никто о том сказать
не мог.
За Радивоем вновь началась охота всеми племенами, на землях которых по его
вине загорелась хоть одна соломинка. Но теперь в одних рядах с воинами шли
могучие волхвы, и однажды огромному разноплеменному войску удалось окружить
Сотню Отверженных на высоком холме близ Волги-реки. Три дни, не прекращаясь ни
на мгновение, длилась кровавая сеча. Блистали холодным мертвым светом клинки
Радивоевой сотни, били с чистого неба молнии, вызванные могучими заклятиями
волхвов, крики раненых оглашали земли на многие версты окрест поля невиданной
сечи. Три дня и три ночи неполные сто человек сдерживали напор нескольких тысяч,
и как всегда в первых рядах отчаянно рубился Радивой. Его темные глаза пылали
неземным светом, огнем таких мрачных глубин, что закаленные в сражениях воины,
роняя оружие падали на колени, цепенея от ужаса.
К исходу третьей ночи Сотни Отверженных не стало. Ее воины пали, но каждый
унес с собой огромное количество чужих жизней, прежде чем расстаться с
собственной. Только на вершине холма еще взблескивал одинокий меч. И первый
солнечный луч заблистал на покрытых кровью доспехах Радивоя. И тогда отступили
от него наседавшие со всех сторон дружинники, пораженные этим невероятным
зрелищем: один воин, бившийся непрерывно три дня и три ночи, но при этом почти
невредимый, с ног до головы залитый чужой кровью, но так и не насытившийся ею
стоял, озаренный восходящим солнцем на вершине холма, заваленного трупами его
друзей и врагов, стоял гордо выпрямившись, в руке его сверкал алый от крови
тяжелый меч и ветер играл сединой длинных волос. И они… расступились перед ним —
воины, волхвы, воеводы, князья, а он с жуткой улыбкой медленно сошел с холма и
скрылся в лесу.
Потом опомнились, стряхнули морок, искали многие годы… тщетно. Радивой
исчез, как в омут канул. Но никто так и не отважился даже спустя сотню лет
заявить о его смерти, ибо сначала в тех местах, а затем и по всем славянским
землям поползли слухи о Проклятом Воине. Его видели в гуще самых кровавых
сражений, но по окончании их он исчезал так же таинственно, как и появлялся.
Многих богатырей и героев, отправившихся
не сотрясая небо воинственными кличами, целеустремленные и смертоносные, как
волчья стая. Радивой изменился до неузнаваемости. В свои тридцать с небольшим он
абсолютно поседел, глаза его стали похожи на бездонные пещеры, в которых
плескался багровый мрак. Он почти не говорил, приказы отдавал скупыми жестами. И
тогда волхвы дюжины соседних ратичам племен, почуяв неладное, сообща выступили
против Сотни Отверженных, как стали называть отряд Радивоя. Оправдались самые
худшие опасения: там, в глубине лесов горячий молодой воин столкнулся с некой
силой, природу которой давно уж забыли на земле… и то ли нашел с ней нечто
общее, то ли подчинил себе, то ли сам оказался в ее власти — никто о том сказать
не мог.
За Радивоем вновь началась охота всеми племенами, на землях которых по его
вине загорелась хоть одна соломинка. Но теперь в одних рядах с воинами шли
могучие волхвы, и однажды огромному разноплеменному войску удалось окружить
Сотню Отверженных на высоком холме близ Волги-реки. Три дни, не прекращаясь ни
на мгновение, длилась кровавая сеча. Блистали холодным мертвым светом клинки
Радивоевой сотни, били с чистого неба молнии, вызванные могучими заклятиями
волхвов, крики раненых оглашали земли на многие версты окрест поля невиданной
сечи. Три дня и три ночи неполные сто человек сдерживали напор нескольких тысяч,
и как всегда в первых рядах отчаянно рубился Радивой. Его темные глаза пылали
неземным светом, огнем таких мрачных глубин, что закаленные в сражениях воины,
роняя оружие падали на колени, цепенея от ужаса.
К исходу третьей ночи Сотни Отверженных не стало. Ее воины пали, но каждый
унес с собой огромное количество чужих жизней, прежде чем расстаться с
собственной. Только на вершине холма еще взблескивал одинокий меч. И первый
солнечный луч заблистал на покрытых кровью доспехах Радивоя. И тогда отступили
от него наседавшие со всех сторон дружинники, пораженные этим невероятным
зрелищем: один воин, бившийся непрерывно три дня и три ночи, но при этом почти
невредимый, с ног до головы залитый чужой кровью, но так и не насытившийся ею
стоял, озаренный восходящим солнцем на вершине холма, заваленного трупами его
друзей и врагов, стоял гордо выпрямившись, в руке его сверкал алый от крови
тяжелый меч и ветер играл сединой длинных волос. И они… расступились перед ним —
воины, волхвы, воеводы, князья, а он с жуткой улыбкой медленно сошел с холма и
скрылся в лесу.
Потом опомнились, стряхнули морок, искали многие годы… тщетно. Радивой
исчез, как в омут канул. Но никто так и не отважился даже спустя сотню лет
заявить о его смерти, ибо сначала в тех местах, а затем и по всем славянским
землям поползли слухи о Проклятом Воине. Его видели в гуще самых кровавых
сражений, но по окончании их он исчезал так же таинственно, как и появлялся.
Многих богатырей и героев, отправившихся
»Адеев Евгений
»Фантастика
В библиотеку
