Сеть Знакомств и общения Rose-Vetrov

Воровская корона
Евгений Сухов


Я – вор в законе
Москва 20-х годов… Узкие переулки Хитровки и Сухаревки — пристанище
преступников всех мастей: щипачи, домушники, медвежатники, налетчики, шулера…
Кирьян Курахин один из самых могущественных паханов этого мира. Он — жиган, а
значит, смертельный враг воров старой школы — урок, строго придерживающихся
своих законов. Уркачи жаждут крови Кирьяна, но король Хитровки дерзок и
неуловим. Не только уркаганы охотятся на жигана, у начальника МУРа Игната
Сарычева свой счет к Кирьяну.
Облавы, перестрелки, засады — земля горит под ногами лихого жигана, он с
трудом удерживает воровскую корону, но тем слаще войти в шикарный ресторан,
выстрелить в потолок и сказать: «Спокойно, господа, это налет!»



_Роман_посвящаю_доброй_памяти_моего_друга_Эдуарда_Ивановича_Пугачева,
замечательного_человека_и_настоящего_русского_офицера_




Часть 1 ПИТЕРСКИЙ ЖИГАН




Глава 1 ЖИГАНСКАЯ КЛЯТВА

В лицо ударил порыв ветра и колюче забрался за воротник. На Красной площади
гулял ветер. Кирьян запахнул отвороты модного драпового пальто и посмотрел на
своих спутников, отставших на полшага.
Парень, шедший справа, был в черной кожаной тужурке и расклешенных брюках;
на голове, вытянутой, словно астраханская дыня, лихо заломлена серая, в белую
тонкую полоску кепка. Из-под козырька весело и дерзко смотрели по сторонам
молодые озорные глаза и беззастенчиво раздевали донага каждую встречную
красотку.
Только лоскуты летели во все стороны!
Парень был необыкновенно тощ и слегка сутулился, но плечи у него были
крепкие и широкие.
Второй был ровесник Кирьяна, молодой, едва перешагнувший тридцатилетний
рубеж мужчина. Глубокие залысины, криво уходящие к середине макушки, делали его
значительно старше прожитых лет. Одет он тоже был с заметным шиком. На широких,
чуть покатых плечах длинное модное пальто, а огромные ступни в английских
кожаных штиблетах.
— Чертова погода, — пожаловался лысоватый, — и не скажешь, что весна!
— Пришли, — остановился Кирьян у обелиска из светло-серого гранита.
С правой стороны площади возвышалась темно-зубчатая Кремлевская стена. Вдоль
стены в длинной шинели и в островерхой потертой буденовке расхаживал часовой.
Трехлинейная винтовка в его руках больше напоминала древко флага, чем оружие, да
и сам он не внушал трепетного страха редким прохожим, так как был непростительно
юн. Да и к собственному посту, судя по выражению его лица, он относился весьма
скептически — только ненормальному взбредет на ум брать штурмом Кремль. А потому
он с нескрываемым интересом наблюдал за всем, что творится вокруг. Из-под
насупленных бровей постовой разглядывал троицу, остановившуюся у серого
обелиска. Вот оно как бывает, с виду — обычные уркаганы и одеты соответствующе,
а вот остановились у памятника и даже картузы поснимали.
Постояв